Комитет Ликвидаторов Чернобыльской Аэс Скопин

Минобороны России 25 февраля уточнило версию украинского ядерного ведомства: ВДВ России действительно взяли вчера под полный контроль территорию в районе Чернобыльской АЭС. Однако, как отмечается в сообщении, с военнослужащими украинского батальона охраны АЭС достигнута договоренность о совместном обеспечении безопасности энергоблоков и саркофага. Радиоактивный фон в норме. Персонал АЭС продолжает обслуживать объекты в штатном режиме и отслеживает радиоактивную обстановку.

Нетрудно представить, что может случиться, если на какой-то из этих ядерных блоков случайно упадет ракета или он будет атакован. Не важно — какой стороной. А бои за населенные пункты перманентно идут, по сообщениям российских и украинских СМИ, уже вблизи некоторых из них. Как указывается на сайте Госинспекции ядерного регулирования, «атомные электростанции, другие ядерные и радиационные объекты Украины являются объектами мирного использования ядерной энергии, они не рассчитаны на ведение военных действий и не подвергаются нападению в соответствии со статьей 56 Дополнительного протокола к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года».

Вечером 24 февраля премьер-министр Украины Денис Шмыгаль сообщил о потере контроля над этой особой территорией. «Чернобыльская зона, так называемая зона отчуждения, и все объекты Чернобыльской АЭС взяты под контроль российскими вооруженными группированиями», — рассказал он журналистам. — Жертв и пострадавших (с украинской стороны) там на данный момент нет; информация будет уточняться».

Вместе с тем, проблема не только в ЧАЭС, где кроме поврежденного четвертого реактора есть еще три (все находятся в стадии вывода из эксплуатации), а значительно шире и сложнее. На Украине сейчас, во время войны, действуют четыре АЭС: Запорожская, Ровненская, Южно-Украинская и Хмельницкая с 15 атомными энергоблоками. Часть из них построена еще при СССР, часть возводилась уже после его распада — 13 реакторов типа ВВЭР-1000 и два — ВВЭР-440. Некоторые из них функционируют уже сверх проектных сроков — росчерком властного пера им продлена жизнь еще на 10-20 лет.

Но и это еще не все. В Чернобыльской зоне ведь размещается хранилище отработавшего ядерного топлива, а также радиоактивных отходов. И они тоже могут стать случайной (или нет) мишенью для боевых ударов. И это еще опаснее, чем падение мощной ракеты на реактор, сказал Владимир Сливяк, потому что в хранилищах концентрация радиоактивных веществ значительно выше, чем в реакторе. И, конечно, это не «радиоактивная пыль» после гусениц танков или колес тяжелых военных машин.

Комитет Ликвидаторов Чернобыльской Аэс Скопин

К присутствующим также обратился военный комиссар по городу Скопин, Скопинскому и Милославскому районам Валерий Казаков. Он рассказал о вкладе, который внесли в ликвидацию аварии наши земляки и объявил минуту молчания. В память о жертвах чернобыльской трагедии протоиерей Владимир Палий совершил заупокойную литию. Участники вокального ансамбля «Ветер перемен+» исполнили песню «Эхо Чернобыля». Митинг завершился возложением цветов к памятнику.

Несмотря на то, что прошло уже 32 года после той аварии, жива память о людях, вставших на пути невидимой смерти, и их подвиге. Развитие технического прогресса привело к активному использованию атомной энергии. Однако случаются и техногенные катастрофы. Авария на Чернобыльской АЭС имела тяжелые последствия, но они оказались бы еще страшней, если бы не смелость и самопожертвование ликвидаторов. Об этом участникам митинга напомнил глава городской администрации Олег Асеев, а обратившись к ветеранам-чернобыльцам, он поблагодарил их за подвиг и пожелал счастья и здоровья. Искреннюю благодарность ликвидаторам от лица главы районной администрации и депутатов районной Думы выразил и заместитель главы администрации района Александр Соловьев.

— В Чернобыль меня направили по линии военкомата. Работал там на разных работах. Техника, конечно, была, но многое делали и руками. Мне довелось строить фильтрующие дамбы, которыми перегораживали овраги, речки, ручьи. Это делаСлось для того, чтобы вода не разносила радиацию. Мы находились в нескольких километрах от станции, и было хорошо видно, как там работали подъемные краны и вертолеты.

— На ликвидацию меня послали, когда мне было 36 лет. Я был женат, трое детей, но меня все равно туда направили. Я был членом партии, отказаться не мог, да и мыслей таких не было. Хотя ехал я с грустными чувствами, ведь мы не знали, что нас там ждет. Нашу группу шоферов сформировали в Скопине, а потом — туда. В Чернобыле я находился 45 дней, вывозил на самосвале зараженный грунт. Близость к АЭС чувствовалась даже физически: если ветер дул с Припяти, накатывали вялость, слабость, появлялась сухость во рту и страшно хотелось пить.

Но основная работа – это, конечно же, возведение объекта «Укрытие». Он был сооружён за рекордно короткий срок: 206 дней, силами почти 90 тысяч человек. Циклопический «саркофаг» включает в себя семь тысяч тонн металлоконструкций и почти 800 тысяч тонн бетона. Здесь работали сварщики, резчики, крановщики, рабочие-строители, сотни водителей и операторов тяжёлой техники. Оперативная разработка проекта и руководство строительством лежало на плечах 605-ого управления специального строительства Министерства среднего машиностроения СССР.

Максимальная доза радиации, которую позволялось набирать ликвидатором – 25 рентген, это составляло примерно половину допустимой дозы для военнослужащих при действиях на заражённой местности (50 рентген). Порог острой лучевой болезни, грозящей летальным исходом, начинается где-то на уровне 100 рентген (1 грей). Каждый день дозиметристы вписывали в личные карточки полученные дозы и когда общая превышала норму – работа ликвидатора в Зоне считалась законченной и он отправлялся домой. Но не всегда вовремя прибывала смена, часто данные в карточках занижались, а фон вблизи станции был настолько нестабилен, что даже люди, находящиеся в одной группе на расстоянии 50 метров друг от друга, могли получать совершенно разные дозы и эффективно проконтролировать это даже с помощью индивидуальных дозиметров было невозможно.

Но, несмотря, на обилие новейшей техники, главной движущей силой процесса были люди: специалисты и простые работники, которые своими руками исправляли последствия этой чудовищной катастрофы, не давая разрастись ей до мирового масштаба. Именно они получали свои страшные дозы радиации, хронические болезни, проблемы на всю оставшуюся жизнь. Основная часть работ была выполнена в 1986—1987 годах, в них приняли участие примерно 240 тысяч человек. А всего «чернобыльцами» могут считать себя почти 7 миллионов жителей бывшего Советского Союза.

Верхний слой земли снимали с помощью бульдозеров с «бронированными» усечёнными кабинами только для водителей. Кабины укрыты листовой броней, с маленькими освинцованными оконцами, несколько огромных зеркал заднего обзора установлены на радиаторе, двери и переднем бампере. Позднее стали применять и радиоуправляемые машины советского и японского производства.

По воспоминаниям ликвидаторов одно из самого неприятного, что могло случится – было отрицательное решение на посту дозиметрии, который выпускал транспорт из зоны. Если уровень излучения превышал допустимый даже после «отмывки», то машину не выпускали за пределы поста, а это значило что экипажу и рабочим теперь приходилось выбираться на попутках, потом решать проблемы с транспортов уже в расположении. Однако работа на ПУСО тоже была не из лёгких: приходилось работать в самую жару закутанными в резиновые плащи, полные комплекты ОЗК, не снимая респираторов и очков из-за летящих во все стороны брызг и водяной пыли со взвесью радиоактивных частиц.

Но, конечно, для себя алкоголь люди привозили из Киева. Ребята гражданские, которые приезжали в командировку, тоже привозили. При этом спиртное на станции было под запретом. Если выпивали, то втайне и по какому-то поводу — день рождения, например. И немного, грамм по 100–150.

В общем, много всего такого. Я еще думал, вот вернемся домой, нас призовут на сборы и скажут: давай, пиши, что подходило, что нет. Чтоб в следующий раз армия была готова. Чтоб оборудование имелось подходящее, и защита для людей была надежная и продуманная. Но — нет. Гражданские еще какой-то интерес проявляли. А армейские вообще ничем не интересовались.

— Строительные работы шли на шести участках. Везде работали «стройбатовцы» Средмаша. Мы должны были следить за дозами, которые они накапливают. Кроме того, мы готовили данные о том, какое излучение там, где планируются новые работы, и сколько в этом месте получит человек за 1, 2, 3 часа. От этого зависело, кого туда посылать. Если послать того, кто уже набрал приличную дозу, можно вылететь в передоз. Передоз был нам запрещен категорически.

Армия, например, оказалась совершенно не готова к той работе, которая ей была поручена. Армейские дозиметры-«карандаши» (еще их название — «глазки») были сразу забракованы. Они измеряли либо слишком маленькие дозы до 200 миллирентген, либо слишком большие — до 50 рентген. По ним не рассчитаешь, когда у человека предельная доза наступит.

Как велся контроль на участках Средмаша, я вам рассказал. Каждый, кто шел в зону, получал индивидуальный дозиметр. А в армейских подразделениях дозиметры выдавались только офицерам. По показаниям офицеров заносили дозы всей бригаде, с которой он работал. При том, что сам офицер на работу не выходил. Он привозил бойцов и сидел в машине и заведомо получал меньшую дозу, чем ребята, которые работали. А дозу им ставили по нему.

Мотыльки над Припятью: что стало с ликвидаторами аварии на Чернобыльской АЭС

К чести людей, работавших на станции в ту ночь, они не бросили ситуацию на самотек, а сразу же стали бороться за спасение АЭС. Работники азотно-кислородной станции всю ночь подавали жидкий азот на охлаждение реакторов. Инженеры вычислительного центра уберегли систему от потоков воды, лившихся сверху. Оглушенный взрывом, младший инспектор службы профилактического наблюдения Владимир Палагель передал тревожный сигнал на пункт пожарной части АЭС. Оператора Владимира Шашенка буквально раздавило упавшими конструкциями, но он успел послать сигнал в вычислительный центр.

Юрий Трегуб: «Освещение на какое-то время погасло, потом восстановилось. Я видел, как Акимов включал насосы аварийного охлаждения. Мне он дал команду вручную включить систему аварийного охлаждения реактора. Но в одиночку этого не сделать. Лишь одну задвижку – вдвоем – и то надо открывать минут 30. Тут я увидел Газина, и мы побежали выполнять команду. Рванули дверь, и нас окатило горячим паром. Похоже, сварит минуты за две. Кинулись назад к блочному щиту. Откуда лилась вода, не понял. Нам требовалось попасть в гидробаллонное помещение системы аварийного охлаждения реактора. Только тут дверь завалило. Выскочили на улицу. Там лежали баллоны, разбросанные взрывом, как спички. Тут я увидел свечение от реактора, напоминающее свет от раскаленной спирали».

В итоге всю вину свалили на персонал станции, ведь нельзя же было признать неудовлетворительной всю работу в атомной промышленности. Виновниками аварии были назначены пять человек, тогдашнее руководство ЧАЭС. Бывший генеральный директор станции Виктор Брюханов и заместитель главного инженера Анатолий Дятлов получили по 10 лет колонии (Дятлов умер в 1995 году от лучевой болезни). Главный инженер Николай Фомин был арестован 19 августа 1986 года, сошел с ума во время следствия, был признан невменяемым и отправлен в психиатрическую больницу. Начальник смены Акимов и оператор Топтунов не попали под суд только потому, что получили огромные дозы облучения и скончались в больнице. Пять лет получил начальник смены Борис Рогожкин; три и два года – начальник реакторного цеха Алексей Коваленко и государственный инспектор Госатомэнергонадзора СССР Юрий Лаушкин.

На пятницу, 25 апреля 1986 года, намечалась остановка четвертого блока ЧАЭС для планового ремонта. Было решено, воспользовавшись этим, испытать один из двух турбогенераторов. Как установили впоследствии специалисты, программа испытаний была составлена непродуманно. Эксперимент сочли чисто электротехническим, не влияющим на безопасность реактора. Это стало одной из причин трагедии.

Вот что рассказал корреспонденту «МИР 24» работавший в зоне отчуждения бывший военный связист Сергей Сытин, который побывал в Припяти в качестве ликвидатора из числа солдат-срочников: «Нам было хорошо, потому что нам было по 19 лет, была весна, сияло солнце, мы стояли в оцеплении, и никто не понимал серьезности происходящего. Нам светил скорый дембель, а радиация не пахнет».

В память о Чернобыле

Авария на Чернобыльской АЭС произошла вследствие разрушения 26 апреля 1986 года реактора четвёртого энергоблока Чернобыльской атомной электростанции, расположенной близ города Припять (Украинская ССР, ныне — Украина). Разрушение носило взрывной характер, реактор был полностью разрушен, а в окружающую среду выброшено большое количество радиоактивных веществ. Авария расценивается как крупнейшая в своём роде за всю историю атомной энергетики, как по предполагаемому количеству погибших и пострадавших от её последствий людей, так и по экономическому ущербу.

Педагог дополнительного образования Центра внешкольной работы Марина Кондратьева дистанционно провела Урок мужества для своих воспитанников. Дети узнали подробности о Чернобыльской аварии, посмотрели фильм о ликвидаторах техногенной катастрофы. Был дан старт муниципальной акции для школьников Скопинского района #Спасибо ликвидаторам Чернобыльской аварии.

«Сейчас население не в курсе этого, не дай бог такое дело — всё повторится. Хотя мы всё писали, на будущее, что нужно делать, как переоборудовать больницы и так далее. «Лепесток» ты снял, его нужно не просто выбросить — его нужно захоронить. То есть специальные были пакеты, которые потом захоранивали в могильник. Одежду снимаешь полностью: и нижнее бельё, и всё снимаешь — отдаёшь, тебе дают совершенно чистую одежду, прежде чем её надеть, нужно мыться».

«Там везде, куда бы ты на улицу ни вышел, радиация, поэтому там вот этот «лепесток» носили постоянно, в день меняли раз восемь. А одежда — новую одежду я утром надевал, этикетки отрывал. В обед ко мне приходил мой заместитель по радиационной безопасности, он проверял и говорил: «Принесите главному инженеру новую одежду» — и мне приносили опять новую одежду, и вечером я опять менял. А иногда хватало на день, на два».

«А на улице — только бегом, только бегом. Не так, как в фильмах американских, «Чернобыль» там, на улице сидят, стол поставили — такого не может быть. Во-первых, людей не увидишь. Вот как сейчас из-за коронавируса пустые улицы, то же самое — пустые улицы, люди все только по помещениям, в помещении ни одной форточки не открыто, всё закрыто. И каждый день происходит мокрая уборка. В тех помещениях, где находятся люди, полы покрыты пластиком, и этот пластик заведён на стену на десять сантиметров, то есть можно водой всё это дело смочить, потом убрать. Потому что пыль всё время радиоактивная была не только на улице».

«Самое главное — то, что победа была. Две войны. Как Берлин брали, так и Чернобыль. Работали круглосуточно. Ребята — молодцы. Сколько жизней отдали. За несколько месяцев накрыть такое. Ни один народ этого больше не сделает. И даже сейчас, наверное, этого бы не сделали. Если сейчас что-то случится, сейчас уже совсем другая молодёжь, другой народ. Мы не учимся на ошибках».

«У нас были бытовые помещения, мы были в ХЖТО — хранилище жидких и твёрдых отходов. В бункере, который рядом с четвёртым блоком, у нас были бытовые помещения, оттуда шло руководство всеми кранами, бетононасосами по рации и по телевидению. То есть мы сидели за бетонными стенами и через телевизионные камеры управляли механизмами над самим саркофагом, потому что человек туда подойти просто не мог. Десять тысяч рентген и больше, там ни секунды нельзя было быть. Мы всё делали дистанционно».

Подразделения ВДВ России взяли под полный контроль территорию в районе Чернобыльской АЭС

В Минобороны подчеркнули, что совместные действия российских десантников и украинских военнослужащих по обороне станции — это гарантия того, что националистические формирования или другие террористические организации не смогут воспользоваться обстановкой для организации ядерной провокации.

«В районе острова Змеиный сложили оружие и добровольно сдались подразделению российских Вооруженных сил 82 украинских военнослужащих. В настоящее время с них берется подписка об отказе от участия в боевых действиях. В ближайшее время они будут возвращены к своим семьям», — добавил Конашенков.

Пустые улицы, радиоактивная пыль и прокажённые

«Самое главное — то, что победа была. Две войны. Как Берлин брали, так и Чернобыль. Работали круглосуточно. Ребята — молодцы. Сколько жизней отдали. За несколько месяцев накрыть такое. Ни один народ этого больше не сделает. И даже сейчас, наверное, этого бы не сделали. Если сейчас что-то случится, сейчас уже совсем другая молодёжь, другой народ. Мы не учимся на ошибках».

«Когда всё это произошло и учёные прикидывали, как будет вести себя природа, мы не думали, что природа настолько эффективно работает. Те люди, которые не должны были там жить, остались, они до сих пор живут. Из тех, которые уехали, многие погибли не в пожилом возрасте, а где-то за полтинник, не доходя до 60 лет. Те, кто там остался, там же остались и могилы родных, и весь уклад жизни. А те, кто уехал, как прокажённые были. Где бы они ни были, от них все шарахались, когда их, наоборот, нужно было, так сказать, обогреть своим теплом, вниманием».

«Насчёт того, что там пили, — пили! Да, и у нас, бывало, выпивали. Была у нас там рядом 25-я украинская бригада, были ремонтные базы, а что им не пить? Они там и пили. Потому что такой командир. Всё зависит от того, в каком ты находишься подразделении. А нам какое пить, когда тут уехал в четыре, приехал — упал, до подушки если дошёл — и всё. Утром вставать опять в четыре, банку консервную на четверых, перекусили, чай попили — и вперёд. На станцию. Там не было сказок. Там была война».

«Мы предложили очень простой вариант, его можно было сделать за два-три года. И мы даже предложили уже потом, когда поменялся их президент, исполнить это за два-три года, и всего на это нужно было, по-моему, два миллиарда долларов. Они отказались, у меня есть эти письма. Кучма, его службы написали, что они в наших услугах не нуждаются, тем более что мы заняли третье место».

«Мы — Минсредмаш — к этому были готовы, мы профессионалы. А нас только подключило правительство и Политбюро 5 июня — вышло постановление о том, что нас сделали генподрядчиком, генпроектировщиком. Авария произошла 26 апреля. То есть больше месяца прошло. А устные поручения Политбюро были 15 мая, то есть уже полмесяца прошло».

Подразделения Нацгвардии Украины утратили контроль над Чернобыльской АЭС и спешно отступили к Киеву

Продолжая нагнетать обстановку вслед за своим шефом, Подоляк заявляет, что это якобы является «серьёзной угрозой для Европы». И говорит это представитель властей страны, которая долгие годы не предпринимала никаких мер по реконструкции саркофага ЧАЭС, а также проводила крайне рискованные эксперименты по загрузке американского ядерного топлива в реакторы советской разработки на других атомных электростанциях страны. Не было ли это рискованно и для Европы, и для самой Украины.

Тем временем британский премьер Борис Джонсон, объявивший о введении очередного пакета санкций против России, предложил представителям украинской власти убежище в Британии. Не собирается ли Лондон сделать то, чем он в своей истории занимался неоднократно — сформировать украинское правительство «в изгнании»…

Записка и бутылка водки»: воспоминания ликвидаторов аварии на ЧАЭС о работе на месте катастрофы

Ровно 35 лет назад, 26 апреля 1986 года, произошла авария на Чернобыльской атомной электростанции. Ликвидаторы последствий катастрофы, которые и сегодня обеспечивают защиту населения от подобных чрезвычайных ситуаций, рассказали «Вечерней Москве» о том, что помнят о тех событиях спустя годы, и о том, что больше всего поразило их на месте аварии.

Одним из запоминающихся событий того периода для Макеева стал футбольный матч между киевским «Динамо» и мадридским «Атлетико», который состоялся 3 мая в Киеве. Полк Макеева жил в палатках в лесу около Варовичей, в 12 километрах от Припяти. А солдатам очень хотелось увидеть трансляцию матча. Макеев поехал к секретарю партийной организации колхоза и попросил одолжить телевизор.

По словам ликвидатора, он хорошо помнит все события того времени, тем более что на месте катастрофы он пробыл год. Однако старается не возвращаться к ним, ведь они «нехорошо окрашены». Он не любит 26 апреля: старается не участвовать в мероприятиях в день памяти катастрофы, не любит много рассказывать о том, как работал на месте аварии.

— Представление было. У нас даже кто-то рапорт написал на увольнение, чтобы туда не ехать. Была неопределенность и некая неизвестность. Глазами вправо-влево водили, но паники не было. Была загадочность, интерес. Была настороженность без пугливости. Да и такой возраст — горы готовы свернуть, — говорит ликвидатор.

На месте аварии он участвовал в различных работах: проводил дезактивацию, убирал радиоактивные осколки с крыши атомного реактора, участвовал в эвакуации населения из близлежащих к Чернобылю населенных пунктов. Именно эвакуацию ему вспоминать тяжелее всего.

Список ликвидаторов ядерных катастроф и аварий

Родомышлевский р-н, с. Ставслобода, г. Сосновый Бор, ул. Ленинградская, д.4, кв.34, тел. 23942, паспорт П-ВО № 527584 Сосновоборским ГОВД 15.04.1977 г., прораб МСУ-90, Минатомэнерго: механик монтажного р-на 1988, 1989 гг., уд. сер. А № 642641 Минатомэнергопром 20.05.1997 г., 8.9 бэр, ср. техническое – техник-механик.

область, Новомосковский р-н, с. Игнатовка, г.Сосновый Бор, пр.Героев, д.60, кв.52, тел. 42451, ЛАЭС ЭЦ эл.слесарь, ноябрь-декабрь 1987 г. УС-605 эл.монтер 3-й блок, паспорт 1У-ВО № 592539 Сосновоборским ОВД 02.07.1979 г., Ш гр., уд. сер. А № 256332 Минатомэнергопром, среднее – эл. слесарь.

дер. Леонтьево, г.Сосновый Бор, ул. Солнечная, д.39, кв.100, тел. 44638, НИКИМТ нач. отдела, НИКИМТ – УС-605 монтажный р-н нач. отеделения 04.10-04.11.1986 г., паспорт Ш-ВО № 582912 Сосновоборским ОВД 31.08.1978 г., 9.5 бэр, уд.сер. А № 202530 Минатомэнергопром 31.10.1990 г., высшее – инженер-механик.

г. Сосновый Бор, ул. Молодежная, д.24, кв.32, тел. 44403, паспорт Х1х-АК
№ 758443 Октябрьским УВД г. Ленинграда 02.02.1987 г., ЛАЭС дефекто- скопист, ЧАЭС ЭЦ электромонтер, ЛАЭС: 11-12.1986 г., уд. сер. А № 768125 Сосновоборским горисполкомом 04.11.1991 г., ср. специальное – эл. монтер.

Свердловской области, г.Сосновый Бор, пр.Героев, д.62, кв.10, т.44767, пенсионер, Чернобыль 3-ый район прораб ночной смены, СУС СМУ-4: 15.09-20.10.86 г., паспорт Ш-ВО № 366370 выдан 17.10.1975 г. Сосновоборским ГОВД, Ш группа связь с ЧАЭС, 25.2 рентген, уд. серия А № 922650 11.01.1995 г. Правительство ЛО, высшее – инженер-строитель.

Как сложилась реальная жизнь главных героев сериала «Чернобыль» Статьи редакции

Большая часть сюжета «Чернобыля» посвящена трагической истории супругов Игнатенко. 27 апреля пожарный Василий Игнатенко и его жена Людмила должны были поехать в Минск, но в планы вмешалась катастрофа на ЧАЭС. 26 апреля в 01:30 ночи Василия Игнатенко вызвали на тушение пожара. Он вместе с шестью пожарными одним из первых приехал тушить радиоактивное пламя. В результате Василий получил сильное радиационное отравление и попал в больницу. Людмила нашла своего мужа в палате спустя несколько часов: он был весь распухший и с красными глазами, его постоянно рвало. Ей приказали не трогать мужа: «Не обнимай и не целуй. Даже не подходи к нему. У тебя есть полчаса». Пострадавших пожарных спецрейсом отправили в Москву в радиологическую больницу № 6. Людмила отправилась за мужем.

В 1988 году Борис Щербина возглавил комиссию по ликвидации последствий землетрясения в Армении. Благодаря ему были привлечены международные спасатели — из Чехословакии и Австрии, имевшие в распоряжении тепловизоры для поиска живых людей и специально обученных собак. Все, кто был с ним в тот момент, замечали то, что из-за радиации, «которую он хлебнул в Чернобыле, иммунитета у него совсем не осталось». Умер Борис Щербина в августе 1990 года.

Незадолго до 30 годовщины катастрофы на YouTube опубликовали видео, снятое неизвестным оператором у Дятлова дома. В нём заместитель главного инженера рассказывает свою версию событий аварии и вновь указывает, что ни в чём не виноват. Дятлов умер от инфаркта в 1995 году, ему было 65 лет.

У Николая Фомина в 1988 году, после двух лет содержания под стражей, развился реактивный психоз (патологическое и временное изменение восприятия реальности и способов взаимодействия с окружением). Его отправили в Рыбинскую психоневрологическую лечебницу для заключенных. По настоянию родственников его перевели из тюремной больницы в гражданскую психиатрическую клинику в Тверскую область. Одно время он работал на Калининской АЭС.

Леонид Топтунов — старший инженер реакторного цеха Чернобыльской АЭС. Он отвечал за управление мощностью реактора и первым заметил, что ускорение может сделать реактор плохо управляемым. После этого предложил заглушить реактор и остановить эксперимент. Но Анатолий Дятлов не послушал его, потребовал продолжить разгон реактора, что, по официальной версии, и привело к катастрофе. Умер спустя две недели от лучевой болезни в московской больнице.

В бане мылись каждый день. А баня — прямо в реакторе была. На каждом этаже по бане. Окна свинцом завешены — вот и вся защита. А воду из водопровода подавали, явно зараженную. Так-то нормально все было, только полысел я там сильно. Волосы с водой утекали. И зубы там раскрошились. Давление уже дома начало барахлить: упадет до 40 и думаешь, что помираешь. Потом привык, перестал пугаться. Таблетку выпью и лежу.

Сегодня о событиях Чернобыльской катастрофы заговорили с новой силой, словно она произошла вчера. Сериал телеканала HBO, вышедший на экраны совсем недавно, стал настоящим откровением, как для западного мира, так и для России, приковав взгляды миллионов к прошлому. Подробности атомного взрыва, долгие годы пролежавшие под грифом «секретно», снова вызывают интерес. Несмотря на то что в сериале «Чернобыль» есть некоторые исторические неточности, в основе своей он документалистичен и правдив. Создатели проекта с большим уважением отнеслись ко всем героям тех событий. Единственным злодеем в сериале можно назвать разве что советскую систему, пренебрегшую жизнью людей в угоду непоколебимому имиджу перед Западом.

В зоне отчуждения мы жили прямо в лесу, в нескольких километрах от реактора. Ночевали в палатках, можно сказать прямо на ветках. Как дождь пойдет — стоишь по колено в воде, все насквозь протекает. Старшина нам сразу дал задание: в первую смену работаете на станции, во вторую — строите зимний лагерь для тех, кто приедет на ликвидацию после вас. Я поначалу был водителем грузовика, который возил смены на реактор. И мне за это в сутки ставили ноль целых хрен десятых рентген. Надо было как-то набирать, и я вызвался возить лом из завалов, которые образовались после взрыва.

В зоне мы работали в основном в 3-4 км от реактора. Помню, сидим как-то на траве, обедаем. Мимо проезжают дозиметристы, останавливаются. Выходит из машины женщина и начинает ругать нас: «Вы чего тут расселись? Что, не знаете разве, какой тут фон?» А мы и правда не знаем. Нам же никто ничего не говорил. Она подходит ко мне, ведет дозиметром по сапогам вверх — он звенит как сумасшедший! Говорит: срочно в лагерь, переодеваться. А мы смеемся только. Не во что переодеваться, это единственная одежда. Так в ней весь срок и проходили.

— Помню, поднимались пешком высоко наверх, по лестницам. С меня сняли гимнастерку, сапоги, дали другую одежду. Там же, в комнате, перед выходом, стоял товарищ, который помогал надевать защиту. На меня повесили двойную свинцовую пластину — спереди и сзади, тяжелый нагрудник с дозиметром, плавки тоже свинцовые, резиновые просвинцованные сапоги и такие же перчатки. В общей сложности все это весило больше 40 кг. Тогда молодой был, выдержал, а сейчас бы прямо под этой ношей бы и помер.

В целом, согласно исследованиям аналитического центра НоСЭП, в период с 2013 по 2022 год финансирование соцзащиты чернобыльцев снизилось в 4,3 раза. К примеру, на все программы в 2013 году было выделено 2696,59 млн грн (337,49 млн долларов), а в 2022 году — 1980,8 млн грн (79,1 млн долларов). Показательно сравнение именно в валютном эквиваленте.

Профессора делают вывод, что все эти заболевания у ликвидаторов вызваны облучением малой интенсивности. Кроме того, радиация оказала влияние и на их будущих детей. Число врождённых пороков развития у детей ликвидаторов аварии было в 6 раз больше, чем у детей, чьи родители не участвовали в ликвидации.

Ликвидаторы массово обращаются в медпункты с жалобами на острое раздражение слизистой оболочки дыхательных путей. Профессора считают, что те индивидуальные средства защиты дыхания «Лепесток», которые использовались ликвидаторами, не всегда обеспечивали должную защиту.

Все те, у кого подозревали острую лучевую болезнь, были направлены на лечение в Институт биофизики в Москве и в несколько клиник в Киеве. Всего было 237 таких пациентов, однако диагноз подтвердился лишь у 134 человек. Отмечается, что все те, у кого было подозрение на острую лучевую болезнь, находятся под длительным медицинским наблюдением в специализированных государственных научных институтах.

С аналогичными проблемами чернобыльцы сталкиваются и в медучреждениях, где продолжается второй этап медреформы. Из-за нового «договорного» вида обслуживания медучреждения не могут оказать весь необходимый спектр услуг лицам, пострадавшим от аварии на Чернобыльской АЭС. Некоторые специализированные медучреждения так и не заключили договор с Национальной службой здоровья Украины.

Комитет Ликвидаторов Чернобыльской Аэс Скопин

В Москве всё началось с анализов. Брали анализы крови – из пальца и, что было гораздо важнее, из вены. Врачам необходима была каждодневная информация о состоянии крови своих пациентов, ведь именно на крови в первую очередь отражались последствия переоблучения. Делали заборы тромбомассы из крови для дальнейших переливаний. В дальнейшем количество клеток крови снижалось у пациентов до критически малых значений, они становились беззащитны перед любой инфекцией, что при сильнейших ожогах различной природы (от пара, радиационных), а также постепенно проступающих на коже язв, приводило к риску смерти от заражения крови или инфекции. В палатах постоянно работали кварцевые лампы, стояла стерильная чистота. Во многом не без помощи сначала военных, а потом медсестёр и нянечек, многие из которых прибыли с других АЭС и были очень молоды.

Первых 28 человек эвакуировали вечером 26-го апреля. Среди них было шестеро пожарных и 22 сотрудника станции. Таковы были требования прибывших днём московских врачей. Из Припяти их сразу привезли в киевский аэропорт Борисполь, откуда спецбортом переправили в Москву, в клинический отдел Института биофизики (Москва) на базе клинической больницы № 6 Минздрава СССР, что возле станции метро Щукинская. Там стремительно освободили от пациентов три этажа в инфекционном отделении. Из этих трёх этажей верхний и нижний были своеобразными буферами, пациентов клали лишь на этаж посередине. Вскоре, спустя почти сутки, к первой партии присоединились остальные, менее тяжёлые.

С детьми было огромное множество различной волокиты. Хватало потерявшихся детей, которые попали в разные посёлки со своими родителями. В таких случаях вообще случалась целая эпопея, ведь детей нужно было найти среди множества населённых пунктов и воссоединить с родителями.

План застройки Славутича Славутич

Жертвуя своим здоровьем, женщины помогали врачам вытаскивать пациентов с того света. А врачи здесь собрались самые лучшие. Причём прибывали они со всего мира и привозили с собой передовое оборудование. Выжившие добрыми словами поминают ведущих американских иммунологов, специалистов по пересадке костного мозга Роберта Гейла и Пола Тарасаки, прибывших из США при помощи хорошо известного в СССР американского предпринимателя Арманда Хаммера. В те жуткие майские дни было совершено множество операций по транспланцации костного мозга. Для этого лучше всего подходили лишь донорские органы близких родственников – братьев и сестёр. Времени на поиски других доноров попросту не было. Увы, многих жертвы их родственников не спасли.

Авария на Чернобыльской АЭС, расположенной в Киевской области Украины, случилась 35 лет назад — 26 апреля 1986 года. В ходе испытаний турбогенератора на четвертом энергоблоке станции произошли взрыв и пожар, которые привели к крупнейшей катастрофе в истории атомной энергетики.

24 февраля президент России Владимир Путин заявил, что принял решение о проведении военной спецоперации по защите Донбасса в ответ на просьбу о помощи от глав ЛНР и ДНР. Украина разорвала дипломатические отношения с Россией. Решение о проведении операции стало причиной новых санкций против России со стороны США и их союзников.

Много было городских, которые пилы и топора в жизни в руках не держали. Кто умел – учил других. Деревья валили только те, кто хорошо это мог, всегда несколько человек было на подстраховке, никого не подпускали близко к возможному месту падения. И все это сами, без команд офицеров, если кто-то пытался покомандовать, «отправляли» подальше. При мне послали на три буквы комполка, т.к. он чуть не послал солдат туда, куда должно было упасть дерево. И он не обиделся, не послал на «губу», т.к. понял, что был неправ.

Спасало то, что во взводе все взрослые, прошедшие срочную, сами держали порядок и мне подсказывали. Было только одно ЧП: двое ребят через месяц службы возомнили себя «стариками» и сказали, что теперь они не будут убирать снег, топить печку и дежурить в палатке. Пришлось употребить власть: сказал им, что я не против, что они – да, «старики», но и уйдут они на «гражданку», как «старики»: не через 60 дней, а минимум через 120. Как бабка пошептала. Больше никто и не пытался.

Дня через три подошел к нашему химику-дозиметристу (кадровый лейтенант), спрашиваю, а как же узнать дозу? Оказывается, что перед тем, как выдать нам, каждый дозиметр (в нем какая-то кремниевая пластинка, которая изменяет цвет в зависимости от облучения) должен был быть вставлен в особый прибор, записана накопленная в нем доза, в журнале отмечено, кому и с какой дозой выдан накопитель. Перед отъездом опять каждый прибор должен быть вставлен в прибор и так определена реальная полученная доза. Но т.к. такой прибор единственный и находится в штабе Зоны, то никто таких процедур не делал и делать не собирается. Естественно, я тут же вернул прибор назад, то же сделали мои ребята, а за ними и весь полк.

Приехали. Никто нас не встречает, часа через два решили, что нечего ждать и сами взяли билеты. Минут за 15 до отхода поезда прилетел запыхавшийся подполковник, узнал, что мы уже взяли билеты, сказал молодцы и убежал. 1-го утром мы приехали в Фастов, далее электричкой в Белую Церковь, там у дембелей-«партизан» узнали, куда идти на пересыльный пункт.

В половине двенадцатого ночи приехал за нами «бобик». Оказалось, что начальник автослужбы полка ждал замену, а среди нас был его сменщик, он несколько раз звонил в бригаду, ему отвечали, что никаких офицеров нет (хотя мы уже несколько часов там сидели). Наконец, он вышел на своего коллегу из бригады и тот ему сказал, что офицеры есть. Он — на свой «бобик», и за нами. В общем, 1-го в 12 ночи мы оказались в части. Нас завели в штаб, распределили по должностям, каждый забрал своего сменщика — вводить в курс дела. 3-го они уже уехали по домам.

Меня ведь хотели и во второй раз на реактор отправить. И я даже согласился, обрадовался. Нужно было командира в Киев возить, а я город знал хорошо. Работа непыльная и всего пару месяцев, зато после нее обещали сразу домой отправить, не дослужив срок. Зампотех меня тогда подозвал и говорит: нельзя тебе туда, второй раз уже можешь не вернуться из Чернобыля. И не отпустил.

— Беда была с кормежкой. Мы военнообязанные, с нами особо не церемонились. Например, дадут одну консерву рыбную на восьмерых. По кусочку каждому — не получается. Ложкой разомнешь прямо в банке, положишь каждому в картошку, маслом польешь — вроде и поел. А тем, кто с третьей смены возвращался, порой вообще еды не хватало. Мой земляк работал в офицерской столовой. За день у офицеров каких объедок наберет, а мы ночью к нему за пять километров бегали. Сна-то нету ни в одном глазу, жрать охота.

— В Чернобыль я попал через полтора месяца после аварии. В 1986 году я работал станочником на заводе «Красное знамя». В начале мая по телевидению объявили, что на атомной станции авария произошла. Мы здесь, в Рязани, значения особо не придали. Ну, авария и авария. И в одно прекрасное утро за мной пришли двое: распишитесь, вам повестка, через два часа нужно быть в сборном пункте — в Чернобыль поедете.

Завыла сирена — мы побежали с лопатами. Страшно не было, потому что понимали всю безысходность, знали, что на крыше мы здорово радиации хватанем. Помню, мне попалась какая-то трубка, кусок графита. Все происходило очень быстро. А как сирена зазвучала — надо когти рвать с крыши. Я там был один раз, провел на крыше полторы минуты. Хватит.

— В Чернобыле у нас был свой Рейхстаг. 2 октября, когда очищали крышу, у высшего руководства возникла идея водрузить на вентиляционную трубу советский флаг — видать, в знак победы нашего народа над катастрофой. Водрузили. Радиационный фон, исходивший из трубы, был более тысячи рентген. Спалили ребят, которые устанавливали флаг. И в этот момент рядом работал вертолет. Зацепился лопастями за растяжку и рухнул вниз. Слава богу, не в жерло реактора, а по стене, на землю. Весь экипаж, четыре человека прошедших Афганистан, орденоносцы Красной Звезды и элита авиации — погибли. Из-за сильнейшего радиационного фона, который поразил вертолет, их на сутки бросили лежать там же, где они упали. Друг командира экипажа, который в этот момент тоже находился в Чернобыле, пытался уговорить руководство достать тела и похоронить. И ему сказали: ну, раз ты друг, вот и лети за ними. Вертолет был настолько сильно заражен, что тела тащили тросами. Всю информацию о происшествии засекретили тут же. И никто бы никогда об этом не узнал, если бы в момент установки флага не велась хроникальная видеозапись.

Минобороны сообщило о взятии под контроль Чернобыльской АЭС

По его словам, радиоактивный фон в районе АЭС находится в норме, а персонал станции продолжает обслуживать ее объекты и отслеживать радиационную обстановку. «Совместные действия российских десантников и украинских военнослужащих батальона охраны АЭС по обороне станции является гарантией того, что националистические формирования или другие террористические организации не смогут воспользоваться сложившейся в стране обстановкой для организации ядерной провокации», — подчеркнули в Минобороны.

«Вчера, 24 февраля, подразделениями Воздушно-десантных войск России взята под полный контроль территория в районе Чернобыльской АЭС. С военнослужащими отдельного батальона охраны АЭС Украины достигнута договоренность о совместном обеспечении безопасности энергоблоков и саркофага Чернобыльской АЭС», — сообщил Конашенков.

Конашенков рассказал, что в ходе спецоперации более 150 военнослужащих ВСУ сложили оружие и сдались. После стабилизации обстановки в районе боевых действий их отпустят домой. В Минобороны уточнили, что российские военные вывели из строя 118 объектов военной инфраструктуры Украины, сбили пять боевых самолетов, один вертолет и пять беспилотников, а также уничтожили 18 танков и других боевых бронемашин, семь реактивных систем залпового огня, 41 единицу специальное военной автотехники и пять боевых катеров.

24 февраля президент России Владимир Путин объявил о начале специальной военной операции по защите Донбасса от «геноцида», который якобы проводят украинские власти. В Кремле пояснили, что целью операции является «демилитаризация и денацификация» Украины, об оккупации страны речь не идет. При этом официальный представитель Кремля Дмитрий Песков отказался уточнить, подразумевается ли под этим смена нынешнего правительства Украины. В стране введено военное положение.

Похожие записи
• 
  Как Называется Статья За Долг Меньше 10000 Рублей Который Не Узаконен Юридический Нотариально
• 
  Скидки На Земельный Налог Для Пенсионеров
• 
  Пенсия По Потере Кормильца В 2022 Белгородская Область
• 
  Как заполнить трудовой договор с работником ип